Мне совершенно нереально представить свое детство без сказок этого долговязого и длинноносого датчанина. Мало что зная о его судьбе, я был сражен в самое сердце простым и грустным, трогательно добрым и образным языком его сказочных историй.
Прекрасно помню их экранизации — добротно и с душой сделанные еще в СССР фильмы «Снежная Королева» и «Огниво», мультфильмы о гадком Утенке, Дюймовочке, Оле-Лукойе и стойком оловянном Солдатике.
Чуть позже, — мне было тогда лет двенадцать,— меня просто очаровал полнометражный японский мультфильм «Принцесса подводного царства». Я настолько влюбился в ту большеглазую и такую до слез уязвимую Русалочку, что без всякого сожаления потратил за неделю проката фильма весь свой киноабонемент. Это было похоже на наваждение: я бредил Русалочкой, снова и снова рисовал ее грустные глаза и сквозь детские слезы постигал горькую правду жизни о том, что любовь, даже самая-самая горячая, первая, увы, не всегда встречает взаимность. И одна печальная и светлая смерть безответно влюбленной сказочной Русалочки была мне дороже сотни других, пускай даже правдивых историй со счастливым концом.
Потом была новая экранизация Русалочки — с Викой Новиковой и Галиной Волчек в роли Ведьмы. И новое потрясение. Фильм получился изумительным! Чудесный и невероятный сплав из мрачного средневекового антуража и ранимой невинности. Знакомая с детства сказка волновала недетскими аллюзиями, философскими отступлениями и еще — нездешней музыкой, говорящей красноречивей слов. Тот фильм с невероятной силой заставил меня страдать, изнемогать от несбыточной и еще безотчетной любви, которая только-только начинала волновать мою юную душу.
А еще он заставил меня, одинокого и полного комплексов подростка, поверить, что жизнь — изумительно прекрасная вещь, несмотря ни на что. Я моментально впитал в себя как девиз куплет из песни, прозвучавшей в финале картины:
«Эй, лицедей, сними-ка маску, —
Ну, кем ты будешь, маску сняв?
Тот, кто сказал, что жизнь прекрасна,
Был кое в чем, был кое в чем, конечно, прав!»
А потом детство кончилось.
Я понял это, когда ко мне пришла любовь — настоящая, огромная, потрясающая, взаимная. И все повторилось, но уже не в сказке — наяву — это было еще чудесней!…
Но Андерсен от этого ничуть не пострадал. Правда, мультфильмы, которые появились позже — французский, диснеевский — уже не трогали, а скорее раздражали: их напускная легкость и фальшь оскорбляли те мои, самые первые, настоящие переживания. Вот только порой так хочется вместе с дочкой посмотреть тот давний японский мультфильм! Но, увы, он бесследно исчез из кинотеатров, растворился, словно пенная душа Русалочки.
…Да, это он, мой Андерсен, научил меня любить и надеяться. Он учил быть открытым, даже если это причиняет боль. Он учил меня, — и это ему вполне удалось! — понимать жизнь лучше и тоньше, смотреть на окружающее глубинным взглядом страдающего и любящего сердца, проницая покровы безразличия и серости.
Добрый сказочник Ханс раз и навсегда сделал мне прививку от пошлости — доброта и человечность его сказок оказалась сильнее грязи и грубости окружающего меня, отнюдь не сказочного мира.
Едва ли я много знал о нем самом. Просто читал книги и смотрел фильмы с его сказками. Учился видеть окружающее его глазами, различать широту и красоту души мастера через придуманный им сказочный мир. И мне этого вполне хватало. Когда же узнал о нем больше, это очень мало изменило меня: мы с ним были так похожи, что я даже не удивился. Те же фобии, комплексы, такая же худоба и непривлекательность внешности; отчаянное желание взаимной любви и паническая боязнь отвержения со стороны тех девчонок, в кого тайно влюблялся. Мне были так понятны его, уязвленное вечными насмешками, самолюбие и желание выбиться из нищеты и прославиться! Он был так близок мне — грустный датчанин с душою подростка.
Но еще ближе и понятней Андерсен стал мне, когда я, годы спустя, узнал и полюбил его Небесного Отца — Бога. Перечитайте внимательно старые сказки — и почти в каждой из них вы встретите Его добрых и святых вестников: стойких, любящих, верных. И, почти всегда — немного грустных…
--- Авторские права на произведение принадлежат газете "Для ТЕБЯ". Публикация произведения допускается только по согласованию с редакцией газеты.
Владимир Шишков,
Херсон, Украина
Начал публиковаться с 1997 года: неожиданно для себя обнаружил желание писать об ином качестве жизни - жизни рядом с любящим Богом, который помог мне взглянуть на этот мир по-новому. e-mail автора:vlad@foru.ru сайт автора:Для ТЕБЯ
Прочитано 3674 раза. Голосов 1. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Мой лучший друг сатанист - Иван Клименко Не судите меня строго, мне всего 16 лет и это моя первая статья, готов выслушать любую критику и переделать эту статью. Я всего на всего хотел показать людям насколько сатанизм глупость.
Я подредактировал.
Поэзия : Стыд- - Eduard Schäfer Я не упоминал в страничке знакомства со мной, что моя христианская
жизнь была похожа на скалистые горы, где всё и прекрасные вершины и
смертоносные расселины.
Так получилось, что момент своего " обжигания " я не осознал, считая,
что это Бог меня оставил...
В общем, я оказался,как бы не было мне больно это писать, в тюрьме.
Мне дали 6-месяцев, из которых я отсидел, по милости Божией только
3 месяца. В момент моего заключения я всё осознал, понял все свои
ошибки, а самое главное я ещё крепче полюбил Бога.
У меня было много знакомств с заключёнными, я честно им рассказывал
о себе и моих отношениях с Богом,после этих бесед многие стали тянуться к Богу, к поиску истины...
Однажды, будучи уже долгое время на свободе, я поехал с братьями
отвозить одного гостя в другой город, в тот в котором я сидел, не
заметно для себя ,я оказался в районе , который прославился своей
преступностью. Мы вышли из машины, чтобы проводить брата до дома,
на какое-то время мы остановились и краем глаза на углу улицы, который
оказался "точкой" я увидел, парня с которым был в одной тюрьме,
он был "дилер". Он стоял, вид его был измучен, он смотрел в мою сторону, ища моего взгляда, видно, что он хотел со мной поговорить,
но я молча отвернулся, потом мы сели с братьями в машину...
Приехав домой я открыл Слово Божие, мне открылись вышестоящие места песания, я упал на колени долго рыдал и каялся.
Я был много раз в том городе, в том районе, но того человека я больше
не видел, и если бы Господь дал мне вновь с ним встречу, подойдя к нему, в первую очередь я бы сказал:" Прости меня, Гена..."